г. Чебоксары Чувашской Республики
Не по сценарию
— Не будем мешать. Пусть досматривают, — решил не отрывать зрителей от просмотра фильма «В стиле Jazz» режиссер Станислав Говорухин. Не терпящий даже малейших расхождений во времени в собственном графике, он ждал за дверью окончания сеанса. Кинотеатр «Мир Луксор» стал финальным пунктом в программе пребывания руководителя Думского комитета по культуре в Чебоксарах. В зал, наполненный студентами, Станислав Сергеевич позволил себе войти, только когда раздались овации.
— Как вам кино? Судя по аплодисментам, понравилось? — обратился режиссер к зрителям. — Есть такой анекдот. Сидят две крысы в архиве, грызут пленку. Одна другой говорит: «А сценарий-то был лучше».
В этот вечер, несмотря на отвратительное самочувствие и высокую температуру, Говорухин блистал на сцене. Он постарался быть предельно искренним с публикой. Кидался колкостями, признавался в любви и беспощадно критиковал. Прежде всего себя, разумеется.
Про «В стиле Jazz»:
— У этого фильма сценария не было вообще. Сам джаз — это ведь тоже импровизация. Сцены придумывались на ходу. Нам показалось, например, что герой слишком уж «синенький», без недостатков. Тогда мы решили сделать его пьяницей. Диалоги тоже придумывались прямо перед съемками. Даже в ресторанном меню я перечислил все, что сам люблю.
Про Чебоксары:
— «Тамань — самый скверный городишко из всех приморских городов России...» Так начинается у Лермонтова? То же самое можно сказать и о Чебоксарах. Двадцатилетней давности. Но произошло чудо. Город смогли облагородить.
О гордости:
— Я горжусь своим гражданским поступком. Он называется «Ворошиловский стрелок». Все газеты тогда раздраженно кричали: «Это не фильм!», «Это не режиссер!». Пятнадцать лет прошло и выяснилось, что и фильм есть, и режиссер есть.
Про детство:
— Хотел бы снова 9-летним мальчишкой оказаться на берегу той могучей и чистой Волги, которую вы совсем не видели. Тогда мать давала мне на целый день кусок хлеба — больше нечего было. Макал его прямо в Волгу и ел. Или поймаешь ершишку, насадишь на прутик и поджаришь в костре. Какие красивые были места! Мы жили между Казанью и Ульяновском, в Тетюшах. И как сегодня тяжело смотреть на то, как гибнет Волга.
Про кинопрокат:
— В России снимают много хорошего кино. Другое дело, что на экраны оно не попадает. Зрители предпочитают ленты, лишенные всяких достоинств. Сегодня весь прокат находится в руках американцев. Они и диктуют репертуар. Мы же покупаем у них не просто хорошую картину, а картину в пакете. Это когда есть один приличный фильм, а к нему в придачу практически задаром три-пять фильмов, снятых для туземцев.
Про цензуру:
— Политическая цензура у нас никуда не пропала, а вот нравственная исчезла. У нас творится свобода бессовестности. Такого больше нигде нет.
Про школу:
— В 1989 году в Америке открылось русское радио. Я отвечал на вопросы в эфире. Вдруг восторженный звонок: «Это Роза Соломоновна, жена Владимира Львовича! Он не поверит, что я до вас-таки дозвонилась!». Владимир Львович Лифшиц — это наш физик. Когда заболевал учитель алгебры и геометрии, он вел у нас алгебру и геометрию. Когда заболевал историк — вел историю. Совершенно потрясающая личность! Вот такой должна быть настоящая школа. Я свою вспоминаю с благодарностью и любовью. Всех учителей по именам могу назвать.
Про ЕГЭ:
— Почему не отменяют? Это вопрос, на который я не могу ответить. Всем говорю: уберите эту муть собачью. Я отвечаю за Пятигорск. С гор спускаются молодые люди. По факту у них образование в четыре класса, а ЕГЭ сдают. И учатся на врачей. А способные сдать не могут! ЕГЭ все равно что кредитная карта с подсмотренным пин-кодом.
Про авторитеты:
— На меня повлияли многие люди. Александр Солженицын, Святослав Федоров, Борис Андреев, Володя Высоцкий, генерал Крылов. Вот это был грамотный милиционер. Лежали мы как-то в финской бане, он и говорит: «Образованный человек не тот, кто читает, а тот, кто много перечитывает». Мы возвращались с Высоцким домой, он сказал: «Такие люди, как Крылов, наверху много не живут». Через неделю тот провел совещание, зашел к себе в кабинет, закрыл дверь и застрелился.
А на кого я повлиял, не знаю. Может, на жену?
Про актеров:
— На сцене особо красивые не нужны. Нужны такие, которые говорят: «Хоть убивайте, но все равно артисткой буду!». Актеры, которые снимаются в моих фильмах, должны обладать двумя качествами. Талантом, во-первых. Во-вторых, они должны быть моими единомышленниками. А любимых у меня нет.
Записывала
— Как вам кино? Судя по аплодисментам, понравилось? — обратился режиссер к зрителям. — Есть такой анекдот. Сидят две крысы в архиве, грызут пленку. Одна другой говорит: «А сценарий-то был лучше».
В этот вечер, несмотря на отвратительное самочувствие и высокую температуру, Говорухин блистал на сцене. Он постарался быть предельно искренним с публикой. Кидался колкостями, признавался в любви и беспощадно критиковал. Прежде всего себя, разумеется.
Про «В стиле Jazz»:
— У этого фильма сценария не было вообще. Сам джаз — это ведь тоже импровизация. Сцены придумывались на ходу. Нам показалось, например, что герой слишком уж «синенький», без недостатков. Тогда мы решили сделать его пьяницей. Диалоги тоже придумывались прямо перед съемками. Даже в ресторанном меню я перечислил все, что сам люблю.
Про Чебоксары:
— «Тамань — самый скверный городишко из всех приморских городов России...» Так начинается у Лермонтова? То же самое можно сказать и о Чебоксарах. Двадцатилетней давности. Но произошло чудо. Город смогли облагородить.
О гордости:
— Я горжусь своим гражданским поступком. Он называется «Ворошиловский стрелок». Все газеты тогда раздраженно кричали: «Это не фильм!», «Это не режиссер!». Пятнадцать лет прошло и выяснилось, что и фильм есть, и режиссер есть.
Про детство:
— Хотел бы снова 9-летним мальчишкой оказаться на берегу той могучей и чистой Волги, которую вы совсем не видели. Тогда мать давала мне на целый день кусок хлеба — больше нечего было. Макал его прямо в Волгу и ел. Или поймаешь ершишку, насадишь на прутик и поджаришь в костре. Какие красивые были места! Мы жили между Казанью и Ульяновском, в Тетюшах. И как сегодня тяжело смотреть на то, как гибнет Волга.
Про кинопрокат:
— В России снимают много хорошего кино. Другое дело, что на экраны оно не попадает. Зрители предпочитают ленты, лишенные всяких достоинств. Сегодня весь прокат находится в руках американцев. Они и диктуют репертуар. Мы же покупаем у них не просто хорошую картину, а картину в пакете. Это когда есть один приличный фильм, а к нему в придачу практически задаром три-пять фильмов, снятых для туземцев.
Про цензуру:
— Политическая цензура у нас никуда не пропала, а вот нравственная исчезла. У нас творится свобода бессовестности. Такого больше нигде нет.
Про школу:
— В 1989 году в Америке открылось русское радио. Я отвечал на вопросы в эфире. Вдруг восторженный звонок: «Это Роза Соломоновна, жена Владимира Львовича! Он не поверит, что я до вас-таки дозвонилась!». Владимир Львович Лифшиц — это наш физик. Когда заболевал учитель алгебры и геометрии, он вел у нас алгебру и геометрию. Когда заболевал историк — вел историю. Совершенно потрясающая личность! Вот такой должна быть настоящая школа. Я свою вспоминаю с благодарностью и любовью. Всех учителей по именам могу назвать.
Про ЕГЭ:
— Почему не отменяют? Это вопрос, на который я не могу ответить. Всем говорю: уберите эту муть собачью. Я отвечаю за Пятигорск. С гор спускаются молодые люди. По факту у них образование в четыре класса, а ЕГЭ сдают. И учатся на врачей. А способные сдать не могут! ЕГЭ все равно что кредитная карта с подсмотренным пин-кодом.
Про авторитеты:
— На меня повлияли многие люди. Александр Солженицын, Святослав Федоров, Борис Андреев, Володя Высоцкий, генерал Крылов. Вот это был грамотный милиционер. Лежали мы как-то в финской бане, он и говорит: «Образованный человек не тот, кто читает, а тот, кто много перечитывает». Мы возвращались с Высоцким домой, он сказал: «Такие люди, как Крылов, наверху много не живут». Через неделю тот провел совещание, зашел к себе в кабинет, закрыл дверь и застрелился.
А на кого я повлиял, не знаю. Может, на жену?
Про актеров:
— На сцене особо красивые не нужны. Нужны такие, которые говорят: «Хоть убивайте, но все равно артисткой буду!». Актеры, которые снимаются в моих фильмах, должны обладать двумя качествами. Талантом, во-первых. Во-вторых, они должны быть моими единомышленниками. А любимых у меня нет.
Записывала
"Чебоксарские новости"